Клуб Любителей Секса (КЛС): Суровые питерские казаки требуют запретить педофилический спектакль "Лолита"

Прочитав о злоключениях "Лолиты" и многочисленные высказывания
случайно собравшейся компании, решил слегка присоединиться.

Бессмысленно спорить о том, выдумка это или реальный опыт.
Эти два ограничения первыми всплывают в извращенном (но не
всегда изощренном) уме. Внешне пытаются задать масштабы явления.
Но ничего внятно не объясняют и не доказывают. Явление просто
в этом не нуждается. Оно тиражировано во всех мыслимых человеческих
декорациях с такой исчерпывающей полнотой, что от него отнимать
уже нечего, а прибавлять и вовсе. В подтверждение своих слов
сошлюсь на статью И.Л.Галинской "К вопросу о генезисе романа
В.В.Набокова "Лолита" http://ec-dejavu.ru/l/Lolita.html :

Исследователи творчества Набокова давно указали на имя Хэвлока Эллиса в связи с
созданием романа «Лолита». Дело в том, что в «Других берегах» Набоков пишет об
исповедях, приводимых Хэвлоком Эллисом, «где речь идёт о каких-то малютках
всевозможных полов, занимающихся всеми греко-римскими грехами, постоянно и
всюду, от англосаксонских промышленных центров до Украины (откуда имеется одно
особенно вавилонское сообщение от помещика). Одну из книг Хэвлока Эллиса
прислал Набокову Эдмунд Уилсон, когда писатель начал работать над романом
«Лолита».

Генри Хэвлок Эллис (1859-1939), психолог и литературный критик...
потряс Викторианскую Англию своим семитомным энциклопедическим трудом «Этюды
сексуальной психологии», отчего его и прозвали «английским Фрейдом».

В упомянутой мною статье содержится много интересного. Я же хотел сказать
иное.

Мне представляются вполне очевидными параллели в судьбе Н.Ростовой
и Лолиты. Первую (я об этом уже писал здесь) Л.Толстой поместил в магический
квадрат, который читатели воспринимают как треугольник. Вершинами этой
сюжетной конструкции были Андрей Болконский, Анатоль Курагин и Пьер Безухов.
С Анатолем Наталья пыталась изменить (или изменила) Андрею, а с Пьером
она стала заурядной самкой. Сам же Лев Николаевич, не показывая этого
в открытую, занял четвертую точку, превратившую искусственную конфигурацию
треугольника в мистический квадрат. Цель этой невинной метаморфозы объявить
истинного жениха Наташи и того, кто будет обладать ей на самом деле.

Я надеюсь, мне не надо называть имя этого главного героя. Великий мастер
прозы, посмеиваясь в свою бороду-лопату, раскачивает качели, на которые
посадил свою главную героиню. Его не интересует, как задирается подол ее платья
в верхних точках траектории. Момент преодоления нуля (самого низа), когда
от скорости захватывает дух, является самым сокровенным в этом упражнении-
игре. Это своеобразная мастурбация, при осуществлении которой самка не
играет никакой сколь-либо содержательной роли. После акта ментального
удовлетворения она отсылается на задворки, где и реализует во всей полноте
потенции своего ничтожества.

Лолита подвергается В.Набоковым практически тем же испытаниям (или
издевательствам). Давать их сравнительное (с Ростовой) описание я не вижу
смысла, дабы не лишать читавших роман и видевших кинофильмы возможности
по-своему интерпретировать то, что они смогли разглядеть. В конце истории
Лолита предстает перед нами в совершенно непотребном виде (социальном,
сексуальном и др). Ее единственное преимущество перед остальными персонажами
заключается в том, что она жива и пока еще не сошла с ума. Сам Гумберт
не нуждается в расшифровке. Он, как и большинство в романе, патентованный
сумасшедший. Именно поэтому он и не заслуживает снисхождения или сочувствия.
Сам Набоков, размещая себя вне происходящего, в отличие от коллеги Льва,
иногда не может сдерживаться и начинает буквально протискиваться между
Лолитой и тем же Гумбертом. Если Толстой отстранен и бесстрастен в своем
гениальном эпическом обзоре, то Набоков погряз в бытовых мелочах. И именно
это пронзает читателя, фантазии которого настежь открыты напору банальных
сцен. Эти описания так неотвратимо выстроены, что даже дубовая психика
начинает шевелиться в штанах. В этом Набоков превзошел большинство изысканных
порнографов.

В заключение цитата, завершающая статью Галинской:

Говоря о творчестве Набокова и о продолжающем вызывать самые разноречивые
толкования его романе «Лолита», стоит, видимо, привести слова французского
литературоведа "Рене Герра: «От читателя Набокова требуется большая
начитанность, знание русской литературы, иначе он не сразу поймёт прямые или
завуалированные намёки». Да и Карл Проффер в своей книге «Ключи к «Лолите»»
предупредил, что тот, «кто берётся за чтение автора-садиста вроде Набокова,
должен иметь под рукой энциклопедии, словари и записные книжки, если желает
понять хотя бы половину из того, о чём идет речь».

Сообщение изменил YMCA (22/10/2012 07:27:24)