Вот вам еще немножко живых картинок (из воспоминаний второго помощника Фаины Александра Присухи):

Морские разбойники оказались обычными людьми, разве что немного дикими, но ничто человеческое им не чуждо… Да и сами пираты, за редким исключением, как дети – только с автоматами. Постоянно кричат, что для нас все равно – умереть, жить, мол, деньги главное. Но пальчик порежет и уже бежит – замотайте ему, забинтуйте, потому что кровушка течет. На небольших судах штатный врач не предусмотрен, потому медициной «заведует» второй помощник капитана.
Я старался изо всех сил, благо, определенный опыт в этом деле имеется. Помогать же приходилось не только своим, а и… пиратам, в том числе – их вожаку. Рядовые бойцы частенько хворали, в основном, от простудных заболеваний: на судне двери открыты, сквозняки гуляют. У них – насморк, спины протягивало. Растирал их, таблетки давал… Как-то Мухаммед обратился за помощью. Хотя медицинская тайна не позволяет разглашать, но в данном случае, полагаю, Бог простит. Вернулся он с очередного раунда переговоров о выкупе и – сразу ко мне, жаловаться на состояние здоровья. Оказалось, на берегу он занимался не только переговорным процессом. Вернулся оттуда с явными признаками венерического заболевания. Естественно, назначил лечение, проколол инъекциями – все нормализовалось.
Когда пираты увидели фонендоскоп, тонометр, как замеряем давление, спросили: «Зачем?». Ответил – экипаж буду проверять, контролировать здоровье. (К тому времени у моряков резко снизилось артериальное давление, наблюдались боли в области желудка). Они – в один голос: сначала нас, потом – ваших. Все замерили давление, пульс. Каждому на листике написал, у кого что. Они это оценили, начали относиться к нам гораздо лучше, но… Командиры есть командиры. Мухаммед сказал мне, что запрещает лечить его бойцов: это ненормально, когда солдаты сближаются с противником. Он, конечно, был прав. Я ему сказал: ты им можешь запретить лечиться, но запретить мне их лечить не можешь. Ведь когда ты приходишь в госпиталь, тебе врач не отказывает? Он – нет. Так почему же ты заставляешь меня?

– Правда ли, что захватчики – неряшливы, одеты, как бомжи? – Для них одежда не важна, отсутствует ее культ. Пришел, снял туфли, здесь же подошел другой – надел, затем – третий... Аналогично – с носильными вещами. А вот травка – это для них, как для нас вода и хлеб. В каюте – жирный слой травки, постоянно. Привозят, делят на пучки – от нее немеет небо, язык. Целый день они ее жуют, а потом, под вечер, начинают «хрюкать», как свиньи. Еще хуже – рыгать, так – до утра. Неважно, кушаешь ты – нет, тут же блюют… Рядом – бутылка с водой, запивают эту мерзость.

А вот что Войтенко о пиратах пишет:

Знаете, до личного общения с экипажем я все-таки полагал, что с военной точки зрения сомалийские пираты, это просто сборище обкуренных, обжеванных и так далее существ, недалеко ушедших от наших прародителей. Я ошибался. Мне рассказали, как грамотно пираты выставляли охрану, как в общем, четко несли вахту, как требовали любой ценой (это конечно, отдельная история – любой ценой, это ценой жизни старшего механика) обеспечить наружное освещение в темное время суток. Как были очевидные намеки на то, что среди пиратов были люди, знающие русский язык. У пиратов было достаточно дисциплины для как ни крути, а эффективной караульной службы. Мне сказали, что среди пиратов хватает людей с военной подготовкой, бывших на службе в Береговой охране Сомали. Я об этом и сам конечно знал, многие аналитики факт некоторой обученности пиратов бывшими сомалийскими военными отмечают, но все-таки не знаю, не знаю. Вот уже почти 20 лет в стране анархия, какая уж там береговая охрана. Средний возраст жизни в том регионе, где держали Фаину, не более 30 лет – откуда пардон, столько ветеранов? Уж не появились ли в среде сомалийских пиратов специалисты, а? Вот чего я боюсь. Варягов.